Фотография любезно предоставлена
andantonЭто символ города Мехелен (Малин) кукла (паяц, шут), которую подбрасывали на полотне. Кукла которая хранится в местном музее, была сделана в 1647 году (еще испанский период, до 1700), а в 1775 году ( уже давно австрийский) она получила название опсиньорка, оп - фламандский предлог "на" и синьорка - синьорчик - прозвище антверпенцев, от испанского синьор. Во время кортежа куклу подбросили так высоко, что она попала на одного из зевак, жителя Антверпена, который был обвинен в том, что он хочет ее украсть и побит.
А это картина Ф. Гойя Кукла или Игра в пелеле, 1792, Мадрид Прадо.
Спрашивается , мехеленцы так прониклись испанской игрой будучи Испанией, или испанцы вывезли из Южных Нидерландов игру, или она им всем досталась от кого-нибудь еще (римлян к примеру)? Ничего не нашла, что позволило бы понять, но я не читаю ни по-нидерландски, ни по-испански.
Гойя, или Тяжкий путь познания, Л.Фейхтвангер
Герцоги Альба занимали одни из тех немногих покоев, которые, по желанию
короля, были обставлены в легкомысленном вкусе последнего столетия. Один
гобелен был изготовлен по картону, сделанному им самим, Франсиско Гойей,
еще в то время, когда он радостно и беззаботно малевал все что вздумается.
Гобелен изображал веселую народную сценку. Четыре девушки забавлялись,
высоко подбрасывая на платке паяца - _пелеле_. Композиция была неплоха,
движения - естественны. И все же эта его прежняя работа не понравилась
Гойе. На гобелене махи, девушки из народа, подбрасывающие куклу, были
ненастоящие: не махи, а придворные дамы, играющие, будто они махи, и
веселье их было тоже подгримированное, застывшее, вроде того церемонного
ритуала, который он наблюдал при утреннем туалете королевы. Смешные,
расслабленные движения паяца были куда правдивее, чем движения девушек.
В свое время Гойе очень нравился такой веселый маскарад, и он с удовольствием следовал этой моде. Все следовали. Его парижские коллеги
изображали версальских кавалеров и дам в виде пастушков и пастушек,
изображали их такими же чопорными и искусственными, как вот эти его махи и
их кавалеры. Некоторым из галантных пастушков и хорошеньких пастушек за
это время уже успели отрубить головы. Да и он сам, хотя жилось ему теперь
лучше, чем тогда, многому с тех пор научился; и веселость его
простонародных сценок казалась ему теперь глупой, напряженной,
раздражающей.
Веселые пустые лица на шпалерах не были собственно портретами, и все же
это были портреты. Он мог бы с полным правом отрицать, что третья из этих
дам с кукольными лицами - герцогиня Альба, и все же это была она. Тут он
был величайшим мастером; он умел придать сходство лицу и в то же время
сделать его анонимным. Да, она, Каэтана Альба, с наслаждением играет своим
пелеле.
UPD: Что рассказывают об этом антверпенцы и мехеленцы очень интересно:http://dotje-lieveke.livejournal.com/277833.html
